Кто в рабочие пойдет?

вернуться назад

Тогда по прошествии нескольких лет родитель смеет надеяться на поддержку (материальную, естественно) своего благодарного чада. Впрочем, если ваш повзрослевший ребенок вооружится принципом «сначала обеспечиваете меня, а потом – каждый себя», все равно не проиграете. Разве не мечтали родители о том, чтобы их большие дети получили высокооплачиваемую и востребованную специальность, которая позволит им уверенно смотреть в будущее и делать самостоятельные шаги? Правда, существует загвоздка – никто в стране не занимается прогнозированием рынка труда, а предугадать потребности государства в 20..-м году сумеет не всякий.

Сегодня чиновники Минобразования наряду с коллегами из Минтруда лишь констатируют действительность. В последние годы до них наконец-то дошло, что по количеству гуманитариев мы, пожалуй, перегнали всех. Что же до технических профессий, то здесь впору решать, какие из них отнести в разряд чрезвычайно нужных, а какие – просто нужных. В этой аховой ситуации сейчас винят сумасбродные 90-е годы, когда молодежь, совершив переоценку ценностей, в едином порыве устремилась за юридическим и экономическим образованием. И надо сказать, государство совсем не пыталось умерить пыл тогдашних абитуриентов. Теперь же приоритеты меняются, страна делает ставку на инженерно-технические специальности. Но сдается мне, государственные и частные вузы снова примутся «штамповать» технарей-управленцев и, как всегда, переусердствуют. А кто же будет работать на производстве? Я имею в виду средний и начальный профессиональный состав. Сегодня на одного работника в Казахстане приходится 7 руководителей.

Недавно заместитель директора департамента среднего образования МОиН Кадырбек Борибеков озвучил интересные цифры. В республике действует 312 профессионально-технических школ, где обучается 105 тыс. студентов. В то же время сеть этих учреждений рассчитана почти на 120 тыс. учащихся. Вакантных мест здесь хоть отбавляй, но абитуриенты упорно штурмуют вузы. Студентами ПТШ становятся лишь 11 процентов выпускников основной школы и только 5 процентов одиннадцатиклассников.

Помимо ПТШ в нашей системе начального и среднего профессионального образования есть колледжи, количество которых растет из года в год. Сейчас их насчитывается 475, причем лишь 178 являются государственными (ГКП). Между тем частные колледжи практически не обучают на технарей и аграриев, их больше прельщает гуманитарное направление. Тому есть свое объяснение: подготовка студентов по техническим и сельскохозяйственным специальностям требует больших затрат. Государственным учебным заведениям выживать проще, здесь существует такое понятие, как госзаказ на обучение специалистов и его финансирование.

И все же они тоже ощущают нехватку средств. Из бюджетного кошелька оплачиваются зарплата преподавателям и коммунальные услуги. А другая, не менее объемная часть расходов, предусматривающая приобретение учебников, укрепление материально-технической базы, учебно-методических комплексов и повышение квалификации педагогов, не входит в стоимость госзаказа. В итоге мы имеем то, что имеем. Безнадежно устаревшее оснащение учебно-производственных мастерских и лабораторий, которые в течение последних 15 лет фактически не обновлялось. О каком уровне подготовки специалистов может идти речь, если студенты на пальцах изучают современное высокотехнологичное производство? К тому же сами чиновники отмечают, что существующие образовательные программы ПТШ и колледжей не соответствуют международным стандартам квалифицированного образования.

И еще один момент. Не в обиду будет сказано, но большинство преподавателей работает в учебных заведениях не один десяток лет. Если бы государство не отняло у них льготную пенсию по выслуге лет, то ему пришлось бы лишиться фундаментальной составляющей всего педагогического штата страны. По данным Минобразования, две трети преподавателей и мастеров производственного обучения нуждаются в повышении квалификации по новым технологиям и переобучении. А на обновление материально-технической базы государственных колледжей требуется в целом 1680,0 млн тенге, из расчета 10 млн на каждое учреждение.

Когда в очередной раз приходится слышать о реформах в сфере образования, появляется стойкое неприятие всех этих новшеств. За последние годы мы так умудрились перекроить систему получения знаний, что подготовку работников окончательно свели на «нет». Плоды оказались несладкими – общество потеряло уважение к человеку, занимающемуся техническим и обслуживающим трудом. У нас основательно закрепился стереотип о том, что наличие высшего образования – это как минимум: а) престижно, б) гарантирует неплохую работу и соответствующий заработок, в) возможность карьерного роста.

На самом деле шансы на удачу распределяются в соотношении 50 на 50. Наверняка у каждого из нас найдется немало удачных примеров из жизни знакомых, которые сумели много добиться с техникумовским дипломом. (Одна моя подруга при любом удобном случае говорит: мол, не закончи она помимо техникума еще и университет, то ее карьера сложилась бы в десятки раз благополучнее.) Во-первых, трудоустройство выпускников средних профессионально-технических учреждений составляет 65 процентов (на 1 октября прошлого года). Во-вторых, они не тратят массу времени на бесполезные вещи, а получают конкретные знания по профессии. Уже устроившись на работу, многие из них параллельно получают высшее образование. За рубежом, например, невозможно стать мастером, не побывав несколько лет подмастерьем. Правда, в той же Германии в подготовке работников для предприятия заинтересованы сами работодатели, которые помимо работы предоставляют своим сотрудникам возможность учиться и даже платят им что-то вроде стипендии. У нас же все сваливают на голову государства.

На мой вопрос – как подбираете специалистов? – директор одного небольшого производственного предприятия ответил: по объявлениям в газете. Далее следовал длинный монолог о том, как «нам нужны высококвалифицированные, грамотные люди, специалисты, машиностроители. А их нет. Их не учат. Есть финансисты, охранники, юристы, а найти профессионального слесаря, токаря или фрезеровщика сложнее, чем иголку в стоге сена». Некоторые работодатели пытаются обучить себе новую смену, но зачастую, обучившись и отработав пару месяцев, молодые люди подаются кто в охранники, а кто в бизнесмены. «Нет рекламы рабочей профессии, нет почета труда», – сетуют руководители-производственники.

Однако существует и другая сторона медали. Порой работодателю невыгодно содержать высококлассного профи, потому что ему нужно платить приличные деньги. Так, сотрудники международной профессиональной академии «Туран» предлагали предприятиям столицы обучить рабочих, но в ответ получали решительный отказ.

– Тратить средства на повышение квалификации работников и образование руководители не хотят, потому что потом им придется платить большую зарплату, – рассказал «Известиям-Казахстан» ректор МПА «Туран» Манен Омаров. – А работник, соответственно, не может заявить о себе, потому что у него нет специального образования. Сегодня нам нужно подумать о той молодежи, которая уже научилась работать. Это очень ценные люди. Их знания следует довести до уровня мастера, инженера, причем в этом должны быть заинтересованы руководители предприятий. Как известно, на конкурсах выигрывают те компании, которые обучали рабочих и имеют сертификаты, а золотые руки на тендере не предъявишь.

Будет логичнее, если государство и представители бизнеса распределят обязанности между собой, определят, кто и за что отвечает. В идеале спрос и предложение на рынке труда должны не только изучаться, но и прогнозироваться на несколько лет вперед. Тогда старшеклассники (и их родители) смогут вовремя сориентироваться в выборе актуальной профессии. А Министерству образования не придется каждый раз круто менять единожды выбранную ориентацию.